Темный посредник 3 [СИ] - Amazerak

был пулемёт, за которым сидел боец в чёрной каске и строчил длинными очередями.

Очевидно, кто-то из князей всё же бросил своих солдат в наступление, и даже небольших сил оказалось достаточно, чтобы прорвать оборону.

Интерлюдия 1

Света и Вадим сидели за столом для переговоров. Напротив расположились полковник Савельев — здоровый плечистый мужик с каменной мордой и майор Беридзе — высокий лысый грузин.

Света с пренебрежением смотрела на этих двух простолюдинов, возглавлявших мятежный полк, ей стоило некоторых усилий сдерживать бушевавшие внутри эмоции. Люди эти выглядели в её глазах предателями. О том, сколь ненадёжной в последние годы стала регулярная армия, Света знала и раньше, вот только не ожидала она, что потребуется так мало времени, чтобы войско простолюдинов повернулось против императора.

Впрочем, Свете приходилось напоминать себе что теперь она тоже на стороне повстанцев, и с этого пути сходить она не собирается после преступления, совершённого в её семье. К тому же Вадим уверил её, что нынешняя власть ведёт государство к краху, а потому надо срочно её сменить, отдав право выбора нового правителя в руки народа.

И именно у регулярной армии, костяк которой составляли выходцы из простого народа, Вадим искал поддержки в достижении своих целей.

А цели у Вадима были глобальные. Первым делом он собирался объединить восставшие военные части Московской губернии, а потом — все остальные, сформировав единый кулак против разрозненных княжеских гвардий.

Среди идей, которые Вадим намеревался воплотить в жизнь, было создание народной думы, передача парламенту и думе основных полномочий, а так же изменения в законодательстве, направленные на устранение сословного неравенства. По его словам, этот комплекс мер должен полностью преобразовать общество, сделав его более справедливым.

Однако, как утверждал Вадим, идеи эти принадлежат не ему. В юности он интересовался трудами философов-гуманистов, они-то и определили его нынешние взгляды на мир и общество. Он даже почитывал запрещённую литературу, написанную всякими современными теоретиками нового социального устройства. Нечто подобное он собирался воплотить в жизнь. Вадим считал, будто государство разрослось настолько, что уже не в состоянии поддерживать свою целостность. Для расширения и удержания границ требуется огромная армия, которую приходится набирать из простолюдинов. «Духовных» уже давно не хватает даже для комплектации офицерского состава, а потому регулярная армия и простые люди, обученные держать в руках оружие, рано или поздно осознают свою силу и восстанут против аристократии. А аристократия погрязнет в раздорах и склоках. И тогда понадобится идея, способная объединить всех и разрешить накопившиеся противоречия.

Вадим полагал, что сейчас как раз настало такое время. Общество окончательно раскололось, низы видят в князьях скорее угнетателей, нежели защитников, и вскоре народ, забыв о межнациональной вражде и прочих разногласиях, устремят свой гнев на княжеские роды. Свою же роль Вадим видел в том, чтобы сплотить людей и донести идею нового общества до аристократических кругов, дабы обойтись малой кровью и не допустить развала империи, который неизбежен, если начнётся гражданская война.

Свете подобные идеи были чужды и непонятны, и она сразу заявила об этом Вадиму. Но тот лишь улыбнулся и сказал, что скоро она всё поймёт, и дал несколько книг из своей библиотеки, дыба Света просвещалась в этом направлении.

На встрече с полковником Савельевым Вадим прямо изложил своё видение нового общества и способы достижения поставленной цели. Он акцентировал внимание на том, что среди дворянства произошёл крупный раскол, и пока в Белом городе аристократы заняты выяснением отношений, армия и народ должны объединиться и взять власть в свои руки.

— Это что ж выходит, опять под Орловых стелиться? — произнёс полковник Савельев без особого пиетета, когда выслушал речь Вадима. Судя по его немногочисленным репликам, полковник был человеком грубым и прямолинейным.

— Вовсе нет, — ответил Вадим. — Род не имеет к этому никакого отношения, а я ни в коем случае не настаиваю на своей кандидатуре в качестве лидера народного движения. Я предлагаю выход из сложившейся ситуации, предлагаю изменения, которые жаждет вся страна. И жаждет не только простой народ, но и аристократия, ибо иного пути, как сохранить целостность государства и избежать грядущих кровавых потрясений, не существует. Мы должны показать великим семьям этот путь, убедить их последовать ему. А кто это может сделать лучше, чем один из них?

Света слушала этот разговор вполуха. Думала же она сейчас совсем о другом. Она вспоминала парня-подростка лет шестнадцати-семнадцати, которого она видела возле штаба. Света встретилась с ним взглядом, и в памяти сразу всплыла та проклятая ночь, когда гвардейский отряд пострадал от рук одного единственного посредника. Света не знала, почему ей вспомнилась та злополучная операция и тот парень. Вряд ли это он: такое совпадение просто невозможно. Однако его взгляд заставил Свету содрогнуться: это был тот самый взгляд, который она мельком видела в темноте в луче фонаря — взгляд холодный и пустой, лишённый жалости.

В дверь постучались, полковник велел войти. В кабинет ворвался молодой лейтенант из штабных.

— Господин полковник, — отчеканил он, — только что передали: в районе площади Павлова вражеский отряд прорвал оборону. Там же наблюдается демоническое вторжение.

Глава 2

Олеся спряталась за стойку обслуживания посетителей, а я сидел на корточках возле большого разбитого окна и наблюдал за тем, что происходит на улице. Еле-еле успели забраться сюда, не попавшись на глаза противнику.

Солдаты регулярной армии начали тактическое отступление, а точнее сказать, бежали сверка пятками. Один боец растянулся на дороге, а в следующий миг его грудная клетка лопнула, будто на него упало что-то очень тяжелое, и внутренности веером разлетелись по асфальту. Затем споткнулся второй, и его тоже размазало — словно катком переехало. Такая же участь постигла третьего, четвёртого, пятого… Людей давило, словно тараканов невидимым тапком. Разумеется, виной тому был какой-то «духовный», шедший в рядах наступающих.

Вскоре мимо здания, где мы с Олесей засели, проехал лёгкий броневик с эмблемой казачьего войска на двери, за которым двигался отряд человек в десять. Все — в чёрной форме: брюки с лампасами, берцы (а не сапоги, как на тех, кого я видел раньше), бронежилеты и каски с эмблемами. Между ними шёл офицер в фуражке. Наверное, он-то и являлся «духовным». Остальные сгрудились вокруг него, водя по сторонам автоматами. У одного бойца имелся при себе ручной пулемёт с длинным рожковым магазином позади рукоятки, у другого за плечом висела короткая зелёная труба одноразового гранатомёта. Парни хорошо подготовились, и действовали весьма